Из Википедии: Forbes («Форбс») — американский финансово-экономический журнал, одно из наиболее авторитетных и известных экономических печатных изданий в мире. Основан в 1917 году Берти Чарлзом Форбсом. Штаб-квартира журнала расположена на Пятой авеню в центре Нью-Йорка. Председатель и главный редактор на сей день — Стив Форбс, внук основателя журнала.

Журнал Forbes предоставляет вниманию читателей истории успешных проектов и их товаров, истории о провалах проектов и их причины, жизнь и деятельность известных предпринимателей, причины и следствия громких событий, рейтинги самых богатых людей мира, самые большие гонорары звёзд шоу-бизнеса и спортсменов, доходы и расходы, бизнес-фокусы и PR-трюки.

Forbes является ведущим деловым журналом в мире. Признание журнал получил благодаря своим смелым расследованиям в мире бизнеса и объективным оценкам событий, а также различным спискам и рейтингам, публикуемым им. Среди них наибольшую известность получил список миллиардеров мира.

Общая аудитория Forbes и его международного англоязычного издания составляет около 5 млн человек по всему миру. Кроме того, на местных языках журнал выходит в России, Польше, Грузии, Казахстане, Эстонии, Японии, Бразилии, Корее, Китае и на Украине.

"Невежество слепо. Слепцы возможностей не видят. Научи себя видеть возможности. Знание освещает путь. Посредственности ждут, когда возможности сами придут к ним. Сильные и способные люди следуют за возможностями. Умнейшие люди создают их сами. Возможности не помогут человеку, который не приучил себя видеть и использовать их. Возможности преследуют достойных и избегают недостойных. Будь готов ухватиться за возможность, и она точно встретится на твоем пути. Некоторые жалуются, что возможность непостоянна, капризна и беспричинна. Но возможность просто избегает бездельников, недостойных и невежественных. Великие люди тренируют себя ловить, формировать возможности и управлять ими," - написал Берти Чарльз Форбс в авторской колонке, опубликованной в номере журнала  от 15 сентября 1917 года.

Глава 1. Берти Чарльз Форбс: «Работа — это основное блюдо жизни, а удовольствия — только десерт»

До прибытия в Нью-Йорк оставалось еще около получаса, но город уже поднимался из воды навстречу 24-летнему Берти Чарльзу Форбсу, который стоял на палубе шедшего из Великобритании корабля и смотрел на цель своего путешествия — «величайший газетный город мира», как он называл его.

Нью-Йорк встретил Форбса не небоскребами, а кранами. Они были повсюду: в порту, в центре, на отдаленных улицах. Город рос и тянулся к небу, и эти краны еще раз подтвердили Берти, что прибыл он вовремя. Здесь и сейчас строилась столица мира, и молодой журналист был готов на этой вавилонской стройке стать тем, кто будет вести ее летопись.

Это позже Нью-Йорк будет подавлять приезжих своими небоскребами, пока же этот плавильный котел только начинал закипать, и Берти знал, что подбросить в топку, чтобы это кипение достигло своей высшей точки.

Не откладывая дела в долгий ящик, прямиком из отеля он устремился в свое турне по редакциям местных газет с предложением, от которого невозможно отказаться: Форбс был готов работать бесплатно. Тот, кто вскоре будет считать деньги богатейших людей мира, и для себя все рассчитал как нельзя лучше.

Революция случилась в 1917 году. Пока на одном конце света расцветал красный цветок социализма, на другом появился названный в честь своего основателя журнал Forbes — плоть от плоти капитализма.

«Свою самую большую ошибку люди совершают, когда не пытаются зарабатывать на жизнь тем, что им больше всего нравится» — эти слова Малкольма Форбса, сына основателя журнала, звучат как рефрен всей жизни его отца.

Берти Чарльз Форбс бредил журналистикой с тех пор, как школьный учитель отметил его литературные способности. В 14 лет, бросив школу, он устроился в газету Peterhead Sentinel на должность наборщика. Будущий журнальный магнат слабо представлял себе жизнь редакции и был уверен: наборщики и являются авторами статей. К счастью, кроме страсти и амбиций у него было в запасе и кое-что поважнее — удивительная трудоспособность. «Работа — это основное блюдо жизни, а удовольствия — только десерт», — скажет позже Форбс.

Именно этот подход позволил одному из десяти детей лавочника из глубокого шотландского захолустья (население его родного Нью-Дира и сегодня немногим более 600 человек) изменить не только свою судьбу, но и историю всей мировой журналистики.

Окончив курсы стенографиста, Форбс начинает работать корреспондентом сразу двух газет — Dundee Courier и Weekly News, где пишет на любые темы от культуры до преступности. В то время Берти был в поиске — искал он не только наиболее близкую себе тематику, но и то место на земле, где его талант принес бы максимум успеха.

В 21 год во многом из-за несчастной любви (невеста выбрала другого) Форбс переезжает в Африку, где заканчивалась англо-бурская война. В ожившем Йоханнесбурге вновь заработали золотые шахты, и недавно открывшейся газете Rand Daily Mail был нужен журналист, который бы писал о получившем вторую жизнь бизнесе. Этим журналистом становится Форбс, и новая тема моментально захватывает его. 

Когда ты каждый день пишешь об успехах и провалах других людей, волей-неволей учишься у них. Двух лет в Африке Форбсу хватило, чтобы понять: на Черном континенте можно найти успех, но за настоящим триумфом надо ехать в Нью-Йорк, в котором он транзитом через родную Шотландию оказался уже в 1904 году.

Согласного работать бесплатно Форбса берут внештатным корреспондентом в Journal of Commerce. Репортаж Берти об импорте шелка становится настоящей бомбой — расследование тайных договоренностей между импортерами приводит одновременно к падению цен на упомянутый товар и росту цен на услуги написавшего статью журналиста. Главный редактор дает Форбсу ставку и авторскую колонку «Факт и комментарий», которую тот сделает фирменной и позже перенесет в журнал своего имени.

Тем временем имя Форбса обретает вес. В качестве колумниста Берти показывает новые грани своего таланта аналитика, не оставляя и более традиционные виды журналистики. Каждым материалом он изменяет сложившийся подход к деловой прессе — пока все пишут сухие сводки, Форбс устраивает настоящие расследования, а там, где конкуренты видят только цифры, находит личность, стоящую за успешной компанией. Эта «бизнес-журналистика с человеческим лицом» оказалась очень востребованна. Теперь статьи о мире денег смогли читать и понимать обычные люди, и рост аудитории тут же сказался на тиражах.

Вскоре Форбс — уже ведущий автор сразу нескольких нью-йоркских изданий и главный деловой журналист Уолл-стрит. Неудивительно, что, когда в 1911 году Уильям Рэндольф Херст решает развить тему финансов в своей New York Journal-American, у него оказывается лишь один кандидат, подходящий на все сто. Херст переманивает Форбса огромной по тем временам зарплатой (в пересчете на сегодняшние деньги $185 000 в год). 

Именно эти деньги, а также ссуды от множества знакомых ему по работе бизнесменов позволили Берти шестью годами позже осуществить давнюю мечту — открыть собственный журнал.

С первого номера Forbes был по-настоящему авторским проектом, и именно для того, чтобы подчеркнуть это, было решено отказаться от первоначального плана назвать журнал «Деяния и деятели». В итоге на обложке первого номера фамилия основателя присутствовала три раза: в названии издания, в указании автора знаменитой колонки «Факт и комментарий» и в анонсе интервью с Рокфеллером, на примере которого Берти обещал показать, как ему удается разговорить воротил бизнеса. Не менее интригующими по тем временам выглядели и два заголовка, адресованных женщинам-предпринимателям (а заодно и женщинам-читателям — новому журналу надо было завоевывать читательскую аудиторию).

В 1918 году в Forbes дебютирует рейтинг богатейших людей, ставший еще одним механизмом популяризации журнала: читатели побогаче искали в нем свои фамилии, а простые люди — информацию о том, сколько денег скрывается на счетах сильных мира сего.

Но глубокое проникновение в мир финансов не изменило в Форбсе главного — он был журналистом, знакомым с миллионерами, но так и не стал одним из них. Даже будучи владельцем собственного журнала, Берти не переставал писать для Херста как внештатный журналист, и сторонние гонорары позволяли ему даже во времена Великой депрессии сохранять свой Forbes на плаву. 

Кстати, незадолго до «черного вторника» 1928 года Херст хотел выкупить журнал у своего журналиста и предложил ему $10 млн, но Берти отказал, желая, по собственным словам, сохранить «единственный независимый журнал в стране». «Если не ты у руля своего бизнеса, этот бизнес скоро перестанет быть твоим», — говорит он.

На содержание любимого детища Берти никогда не жалел денег, но сам о подобных тратах и помыслить не мог — он давал детям по 10 центов на карманные расходы и отчитывал жену за излишнюю расточительность. Лишь один раз — в свое 50-летие — он расщедрился на царские подарки, дав каждому из трех своих сыновей по облигации ценой $1000. Впрочем, когда младший — 10-летний Малкольм — захотел продать свою ценную бумагу, а часть вырученных денег потратить на велосипед, о котором давно мечтал, отец запретил: облигации не для продажи, это гарантия безбедного будущего.

Этому не суждено было сбыться: вскоре экономический кризис обесценил подарок Форбса-старшего, и Малкольм с братьями остались и без вкладов, и без покупок мечты. Возможно, именно эти события определили будущее Малкольма, вставшего у руля Forbes в середине 1950-х.

Глава 2. Малкольм Форбс: «Чтобы зарабатывать, надо тратить»

Так и не получивший велосипед и уже в детстве узнавший, каково это — потерять все свое состояние в огне финансового краха, Малкольм стал буквально одержим двухколесным транспортом (правда, мотоциклетным) и идеей того, что деньги не должны залеживаться. «Чтобы зарабатывать, надо тратить», — любил повторять он.

Во время Второй мировой Малкольм, имевший плохое зрение, сменил очки на новые по тем временам контактные линзы и в 1942 году добровольно отправился в армию, а в 1944-м угодил в мясорубку открытого союзниками второго фронта. Солдаты его 334-го полка 84-й пехотной дивизии оказались в числе первых американцев, вступивших в бой с немцами на их исконной земле. Пройдя Францию, Бельгию и Голландию, они вплотную подошли к линии Зигфрида — старой границе Германии, еще в золотой период Третьего рейха в 1936–1940 годах превращенной в комплекс оборонительных сооружений.

Тогда готовящийся к войне Гитлер не жалел сил и средств на строительство вала, призванного прикрыть западную границу страны, и вот теперь, в ноябре 1944-го, Малкольм Форбс с сослуживцами уперлись в эту разветвленную систему укреплений, уходящую в глубину на 35–100 км, а в длину растянувшуюся почти на 630 км. Добавляло трудностей и то, что в месте их наступления по ту сторону фронта оказалась элита войск СС — легендарная 1-й дивизия «Лейбштандарт Адольф Гитлер», получившая от фюрера приказ до последней капли крови защищать Ахен, где в Средние века короновали императоров Священной Римской империи.

В какой-то степени сержанту Форбсу повезло — будучи в своем взводе пулеметчиком, он участвовал в операции по спасению попавших в окружение сослуживцев, когда получил тяжелое ранение в бедро и был отправлен в тыл, а потом домой. Те 10 месяцев, что Малкольм провел в госпиталях, не зная, удастся ли врачам спасти его ногу, легкими не назовешь, но оставшихся в Германии солдат его 334-го полка ждало испытание еще серьезнее. С тяжелыми потерями пройдя Ахен, они на пять месяцев увязли в Хюртгенском лесу, где завязалось самое затяжное для американской армии сражение Второй мировой. Останься Форбс в строю, у него были бы все шансы пополнить список жертв этой битвы: американцы потеряли там каждого четвертого из своей 120-тысячной армии.

Поправившись, вчерашний солдат, награжденный Бронзовой звездой и Пурпурным сердцем, пробует свои силы в политике и на волне популярности ветеранов дважды выигрывает местные выборы: сначала в городской совет Бернардсвиля, потом в сенат штата Нью-Джерси, в котором работает с 1951 по 1957 год. В мечтах амбициозного Малкольма уже маячит президентское кресло, но два подряд поражения на губернаторских выборах охлаждают его пыл.

Тем временем в 1954 году умер его отец, и, пока Форбс-младший был занят политикой, во главе компании оказался старший из сыновей — Брюс. Потеряв шансы на кресло президента страны, Малкольм нацелился на кресло президента семейного бизнеса и начал скупать у родственников акции Forbes, постепенно выходя на первые роли. «Победитель сначала должен узнать вкус поражения» — сказал он однажды. 

Изменив свою цель, Форбс-младший поменял и свой стиль. Классические костюмы уходят в прошлое, уступая место более неформальной одежде, а место встреч с избирателями в его жизни занимают светские мероприятия. 

Если Форбс-отец сделал журнал трибуной для своих статей, дав ему свой голос и переключив внимание бизнес-аудитории с цифр на стоящих за ними людей, то Малкольм превратил себя самого в живую обложку журнала, всем своим бытом рекламируя образ жизни успешных бизнесменов. 

Он cтановится героем светской хроники, о чьих увлечениях воздухоплаванием, мотоциклами и коллекционированием ходят легенды. Впрочем, не все одобряют такой стиль. Так, многие родственники продают Малкольму свои акции Forbes просто потому, что боятся, что те вот-вот обесценятся — уж слишком эксцентричным выглядит временами новый глава компании.

Но за внешней мишурой скрывается точный расчет. Замок Шато де Баллеруа в Нормандии, особняк на 10 спален в центре Лондона, остров на Фиджи, 150-футовая яхта «Горец» (название — дань шотландским корням), частный Boeing 727, украшенный девизом «Инструмент капиталиста», вертолет, 68 мотоциклов, коллекции аэростатов, яиц Фаберже, игрушечных солдатиков, моделей кораблей и даже сам офис журнала — помпезное здание на Пятой авеню — показывали, что Forbes процветает на равных со своими героями-миллионерами, ведь только штаб-квартиры самых успешных из них находятся поблизости. 

Во времена, когда богатство стало национальной идеей, Forbes для многих казался ориентиром, а попадание в его ежегодный список богатейших — целью и мерилом успеха (таким же, как офис на Манхэттене). Сам Малкольм попал в рейтинг в 1982 году, когда его впервые расширили до 400 человек, и занял в нем последнее место (причем без указания размера состояния), составив компанию бывшему работодателю своего отца Херсту.

Как Хью Хефнер в Playboy, Форбс в своем журнале становится главным проповедником его ценностей и своеобразным лидером закрытого клуба, попасть в который мечтают все читатели. Помните его слова о том, что надо зарабатывать на жизнь тем, что больше всего нравится? Так вот самому Малкольму помимо журнального бизнеса, безусловно, нравились две вещи — приключения и коллекционирование, что лишний раз подтверждают названия его книг: «Вокруг света на воздушном шаре и мотоцикле» и «Больше, чем я мог себе представить: коллекционирование длиною в жизнь».

В своих полетах на аэростатах он бьет шесть мировых рекордов, став, кроме прочего, первым человеком, пересекшим Америку на воздушном шаре. «Ни один другой спорт не сравнится с этим! Воздухоплавание — это постоянный вызов, множество эмоций, особая эстетика и командная работа», — скажет потом Форбс. Вписывает Малкольм свое имя и в историю мотоспорта, став первым американцем, которому удалось устроить мотопробег по территории СССР. О том, насколько трудно было получить разрешение на въезд за железный занавес колонны Harley-Davidson с вымпелами «Инструмент капиталиста», можно только догадываться. На самом деле Форбс и сам до конца не верил, что визы дадут, и уже готовил запасной маршрут по Европе, но в последний момент его связи сработали и невозможное стало возможным. 

В большинстве приключений магната часто сопровождали его повзрослевшие дети — четверо сыновей и дочь (и воздухоплавание, и мотоциклы появились в его жизни ближе к 50-летию). Они же помогали отцу пополнять его коллекции. 

Замок Форбса в Нормандии при помощи сына Кристофера превращается в сокровищницу, полную живописи и исторических реликвий, среди которых — документ о браке Наполеона Бонапарта и Жозефины, очки, которые были на президенте Линкольне во время его убийства в театре Форда, первый в истории набор игры «Монополия» и, конечно, бесценные предметы искусства.

Одна только коллекция вещей эпохи Наполеона III заслуживает отдельного музея: 500 картин и рисунков, более 1300 писем, рукописей и документов, а также многие другие редкие вещи, например королевская мебель или военная форма, которую в 1869–1870 годах носил сын Наполеона принц Эжен. 

Одновременно пополняются другие собрания Форбса: его коллекции картин эпохи Возрождения завидуют музеи, коллекция оловянных солдатиков насчитывает 15 000 редчайших экземпляров, собрание моделей кораблей включает экземпляры, цена которых превышает $20 000, собрание вин может похвастать самой дорогой бутылкой в мире — Шато Лафит 1787 года, купленной за $157 000 (хотя его подлинность позже будет оспорена). В общем, когда в его нормандский замок на организованный хозяином фестиваль аэростатов съезжаются гости, их есть чем удивить. В том числе воздушным шаром в виде гигантского Harley-Davidson, объединившим две страсти своего владельца.

Но все это не капризы миллионера, а часть продуманной стратегии. Через аукционы и увлечение собирательством Форбс заводит новые знакомства и укрепляет старые связи, которые позволяют его империи иметь могущественных заступников в самых разных областях и, конечно же, богатых инвесторов. Во многом именно эти знакомства помогали журналу сохранять ту самую независимость, о которой бредил Берти Форбс. Личные знакомства давали Малкольму доступ к информации, о которой простым журналистам оставалось только мечтать, и позволяли сглаживать конфликты из-за тех или иных материалов, не теряя рекламодателей. 

Даже страсть к ювелирным шедеврам Фаберже Малкольм направил на благо журнала: одна из рекламных кампаний Forbes была построена на фотографиях яиц из коллекции медиамагната с подписями «Карл Фаберже знал свое дело. Журнал Forbes знает свое. Forbes — инструмент капиталиста». 

Наверное, до Малкольма никто не использовал подарки жене в рекламе своей компании, а ведь первая работа Фаберже в коллекции Форбса — «Яйцо герцогини Мальборо» — была куплена им в 1965 году именно в качестве подарка Роберте на 20-летие их свадьбы. С нее и началась охота Форбса за этими раритетами, которых в мире насчитывается несколько десятков.

«Если кого-то интересует мой совет на тему коллекционирования, — напишет Малкольм в своей книге, — я повторю старую истину: покупайте только то, что вам нравится, и оценивайте любое дело с точки зрения того, сколько удовольствия и удовлетворения оно вам приносит». Судя по тому, что всего за два года коллекция Форбса станет крупнейшей из частных, изделия Фаберже приносили ему немало положительных эмоций. 

В 1967 году девять драгоценных яиц были выставлены в лобби журнала в честь его 50-летия. Таким образом, по богатству экспозиции Фаберже вход в редакцию Forbes лишь немного уступал Оружейной палате Московского Кремля, где на тот момент хранилось 10 яиц Фаберже. 

Форбс не только купается в роскоши сам, но и купает в ней партнеров и рекламодателей, охотно предоставляя им свои самолеты, яхты и дома, а те, в свою очередь, не менее охотно размещают в его журнале рекламу и включаются в его проекты. В итоге во многом благодаря личности владельца прибыль и тиражи Forbes при Малкольме достигают рекордных отметок (за первые 10 лет его руководства тираж журнала, который в 1940-е годы немногим превышал 100 000 экземпляров, достигает отметки 625 000). 

Владелец и главный редактор Forbes жил на широкую ногу не только потому, что это красиво, но и потому, что это создавало журналу выгодный образ и напрямую отражалось на бюджете. В богатой Америке рейгановских 1980-х он был одним из самых известных людей, и ему же было суждено поставить в этих 1980-х жирную точку, устроив самую пышную вечеринку десятилетия.

В 1989 году на празднование 70-летия Малкольма во дворец в Танжере было приглашено 800 гостей (в два раза больше, чем могло попасть в ежегодный список его журнала). Полдюжины американских губернаторов, бывший госсекретарь США Генри Киссинджер, будущий президент Дональд Трамп, медиамагнаты во главе с Рупертом Мердоком, главы корпораций... На уик-энд в Марокко гостей доставляли арендованные лайнеры, включая сверхзвуковой «Конкорд», а во дворце вновь прибывших встречал именинник, сидящий на троне рядом с Элизабет Тейлор, с которой его связывала давняя дружба.

Развлекательную программу на празднике обеспечивали 600 артистов и 300 всадников, имитировавших конные бои, когда же зрителям надоедало шоу, они могли развлечься, катаясь на яхтах, среди которых выделялись две жемчужины — 95-футовая парусная «Синсерити» главы Fiat Джанни Аньелли и 180-футовая моторная «Леди Кристина» Роберта Максвелла (на которой, к слову, тот и погибнет тремя годами позже). 

Казалось, Малкольм находится на пике своей карьеры и до ее конца еще далеко, но медиамагнат после той шумной вечеринки в Марокко проживет всего полгода. В феврале 1990 года он умрет во сне от остановки сердца, прилетев накануне на собственном самолете с турнира по бриджу между американскими бизнесменами и представителями британского парламента, который проходил в его же резиденции в Лондоне.

Глава 3. Стив Форбс: «Сам бренд — это и есть главная инвестиция в любой бизнес»

Смерть Малкольма стала шоком для всех, но, к счастью для бизнеса, Форбс успел подготовить себе достойную смену — недаром сыновья сопровождали его повсюду и про старшего, Стива, шутили, что в папином офисе он проводил больше времени, чем в своей игровой.

Был у Стива Форбса шанс избежать участия в семейном бизнесе, сделав карьеру в другой сфере. В 1985 году он стал председателем совета директоров Международного вещательного бюро США при администрации Рональда Рейгана. По семейной традиции, были у Форбса и личные президентские амбиции, которые, опять же по семейной традиции, не удалось реализовать. Приняв участие в праймериз Республиканской партии в 1996 и 2000 годах и истратив на предвыборные кампании не один десяток миллионов долларов, Стив, как в свое время и его отец, решил ограничить свои амбиции Forbes Inc. Впрочем, еще во время учебы в Принстоне Стив вместе с однокурсниками основал журнал о бизнесе, разработав настолько удачный формат, что его Business Today по сей день является крупнейшим студенческим СМИ во всем мире.

Сегодня Стив Форбс - лицо журнала и его главный редактор, в то время как другой сын Малкольма — Кристофер, еще при жизни отца помогавший ему гоняться за редкими экспонатами (это он в 1985 году на аукционе торговался за упомянутую выше бутылку Шато Лафит), взял на себя управление многочисленными коллекциями. 

1990-е годы стали еще одним хорошим этапом в истории Forbes, который активно зарабатывал на буме доткомов. Страницы журнала, тираж которого приближался к 1 млн, были прямой дорогой к инвесторам, и рекламные деньги стабильно текли в бюджет семьи. Так что, хотя одна из обложек 1997 года и сообщала, что «Интернет — чушь», сам Форбс так не считал даже после того, как пузырь доткомов лопнул. 

Понимая, что будущее печатной прессы туманно, компания под его руководством очень много вкладывала в развитие собственных цифровых продуктов, и это принесло свои результаты — законы современной цифровой издательской модели были во многом изобретены и заложены в Forbes. Это была агрессивная модель, построенная на низких расценках на рекламу и постоянном наращивании трафика. Посетители forbes.com попадали на этот ресурс через разные ссылки, даже не сильно интересуясь тематикой журнала.

Кому-то могло не нравиться, как меняется Forbes, но именно эти изменения позволяли ему оставаться на плаву в условиях растущей конкуренции со стороны интернета. Вторым столпом, на который опирается империя, стали те самые сокровища Малкольма, скупка которых когда-то казалась родственникам эксцентричной выходкой мультимиллионера. Не раз за последние десять лет коллекции Форбс попадали на аукционы и неизменно уходили с молотка за суммы, многократно превышающие те, что были в свое время потрачены на их покупку. 

В современном мире, где показное богатство уже никого не удивляет, оказалось выгоднее превратить эти сокровища в живые деньги. По той же причине семья Форбс избавилась от дворца в Марокко, особняка в Лондоне, ранчо в Колорадо, острова на Фиджи, частного самолета, яхты. В 2010 году был продан и особняк на Пятой авеню, после чего редакция переехала в Нью-Джерси.

Деловым журналам приходится несладко. Например, в  2009-м Fortune, давний конкурент Forbes, снижает периодичность выхода, надежду Conde Nast — журнал Portfolio — в том же году закрывают, а BusinessWeek и вовсе продают. Не избежал проблем и Forbes, который, кроме спада на рынке, потрясли и предвыборные траты Стива.

Пакет акций Forbes Media уже дважды поменял своих владельцев: в 2006 году он перешел к инвестфонду Elevation Partners, среди партнеров которого числится фронтмен U2 Боно (по некоторым данным, речь  - о 40% акций компании), а в 2014-м — к зарегистрированной в Гонконге группе международных инвесторов Integrated Whale Media Investments (IWM), но семья Форбс по-прежнему обладает пакетом акций, размер которого не разглашается, но, по некоторым данным, равен 5% (95% принадлежат IWM).  Стив сохраняет за собой посты главного редактора и председателя совета директоров. 

Распродажа семейных активов — непростое решение, но продажа личных коллекций не могла обеспечить дальнейшее развитие медиабизнеса, который сегодня требует более мощных локомотивов, чем именитый главный редактор (как при Берти Форбсе)или знакомства и харизму вместе с непоколебимой верой в «инструмент капиталиста» (как при Малкольме). Можно ли считать это поражением? До тех пор, пока во главе журнала находится представитель клана Форбс, нет. Как говорил Малкольм: «Поражение — это успех, если ты сделал из него правильные выводы».

Сегодня Стиву Форбсу семьдесят лет. Он один из самых уважаемых и авторитетных гуру в мире американского предпринимательства и медиа. К его мнению прислушиваются, его часто интервьюируют и цитируют. Он по-прежнему управляет сложным конгломератом Forbes, хотя контрольный пакет перешел в руки гонконгских инвесторов. Что касается четвертого поколения семьи Форбс, то среди пятерых дочерей Стива есть Мойра, издатель ForbesWoman, частый гость на различных конференциях и шоу, ведущая программ на Forbes.com — Success with Moira Forbes и Women to Watch. Кто знает, какие инновации привнесет она в некогда семейный бизнес?

Автор: Антон Иванов; источник: www.forbes.ru